ОТВЕТНО (20—25 января 2009)
* * *
Ответно — значит вдохновенно,
И путь осилить без печали,
Адреналином внутривенно,
А не подкожно, как в начале.
Стресс-тестом балуйте бордели,
Сложив все курсы воедино.
Мне ж дорогá мечта метели
И в снах дрейфующая льдина.
Дождусь я в марте ледохода,
Есть у зимы порой капризы,
Есть и нелетная погода,
Есть бесшабашные сюрпризы.
И иногда до точки четко,
А иногда не так конкретно.
Эффектней, чем любая водка,
Пьянит любовь, коль всё ответно.
* * *
Я при жизни был крут
И порой очень резок.
Мой небесный маршрут —
Точка, точка, отрезок.
Если прямо смотреть
И при этом не часто —
Я сумел умереть,
Я не стал педерастом.
В век содомских страстей
И душевных болезней
Не боялся властей,
Жил, ведомый лишь песней.
И любил, как любил,
Щедро сыпал стихами.
Я себя не травил,
Как другие, грехами.
И не видел греха
Там, где искренни чувства.
Раздувались меха
В наковальнях искусства.
Плавил словом металл,
Озаряемый светом.
Я при жизни не стал,
Но остался поэтом.
* * *
Любовь — бодрящий кокаин,
Несущий стопроцентный кайф,
Дающий небывалый драйв
Без явно видимых причин.
Любовь — бодрящий кокаин.
Любовь — особая печаль,
В ней нет надуманной хандры
С актерским запахом игры,
Когда себя и время жаль.
Любовь — особая печаль.
Любовь — пленительный наркоз,
Он отпускает душу прочь
Искать свободно день и ночь
Волнительные дозы грез.
Любовь — пленительный наркоз.
* * *
Рвутся струны, когда душе внемлю,
Остаюсь без ума, но с рассудком.
Знаю, что унаследую землю,
На которой лафа незабудкам.
Бархатистую вижу картину —
Над цветами медовые пчелки.
Лягу средь незабудок на спину,
Из души молча выну иголки
Тех обид, что в нее навтыкали.
И забудутся быстро обиды.
Не случайно любить привыкали
Счет ведущие на суициды.
Жаль, душа умирает без боли,
Да и боль без души одинока.
Незабудки мои в чистом поле —
Тайна, ставшая явью до срока.
* * *
Всё больше смысла между строк,
Всё меньше мата в бурной речи.
Ты появилась, словно Бог,
Я не успел поставить свечи.
Но я разжег внутри пожар,
Горят бумага и чернила.
Во мне давно скрывался дар,
Жила неведомая сила.
И вот последовал рывок,
Сразило голову снарядом.
Диктует в душу строки Бог
О том, что ты со мною рядом,
О том, что ранняя весна
Гуляет с песней по планете,
Что хорошо, коль нету сна,
Что взрослые — почти что дети.
Что больше смысла между строк.
* * *
Выпадая из окон,
Пропадаю навеки.
Небо — трепетный локон
Мысли о человеке.
Солнце — музыка Баха
В баре «Старая Рига».
Под холщовой рубахой —
Огромадная фига.
Крылья сложены плотно.
Упаду и не встану.
Фельдшер смажет добротно
Йодом рваную рану.
Пушкин вместо дуэли
Даст Дантесу на пиво.
Всё, чего не хотели —
В самом деле красиво.
Ветер дует с Арбата
В Петербуржские ночи.
А я выпал куда-то,
И вернуться нет мочи.
* * *
Дождь и снег — атрибуты зимы.
Врут синоптики, искренне врут.
Но нам нравится верить, и мы
Мимо ям проложили маршрут.
Под колесами желтый песок,
Жидкость лью без конца на стекло.
Щетки бегают наискосок
Налетающей грязи назло.
Я доехать домой не спешу,
Да и ты не торопишь меня.
Хочешь новый «шедевр» напишу
О нелепостях зимнего дня:
«Дождь и снег — атрибуты зимы.
Врут синоптики, искренне врут,
Но нам нравится верить, и мы
Мимо ям проложили маршрут».
* * *
Бледный ангел сидел у окна
И смотрел, как тревожно я сплю
После выпитой бочки вина,
Зная то, что я пить не люблю.
А точнее — я пить не могу,
Ибо меры не знаю, увы.
Бледный ангел шептал: «Помогу,
Только не поднимай головы».
Стуком сердца дышала душа,
Бледный ангел хранил тишину
И молился без слов не спеша,
Прикрывая крылами луну.
А за окнами ветер свистел.
Ранним утром открылось окно,
Бледный ангел в окно улетел,
Я проснулся и проклял вино.
* * *
Лишь светом брызни
На тень в конверте,
Уйду из жизни
Не в гости к смерти,
А в край, откуда
Исходит слово,
За словом — чудо
В конверте новом.
Лишь брызни светом,
Разверзни бездну,
И я поэтом
В тебе воскресну.
* * *
Если буду покорным
Под прицелом горнил,
Белый снег станет черным
От пролитых чернил.
Если буду беззвучным
Под напором огня,
Мир покажется скучным,
Словно нету меня.
* * *
Всё вокруг — чтоб не было мне скучно.
В простоте так мало пустоты.
Падают слова в стакан беззвучно,
А на дне стакана — я и ты.
Ты и я, божественно, не грубо,
Романтично, не похабно. Вновь
Словно в первый раз целую в губы,
И на слове «кровь» пишу «любовь».
Кто я? Для чего мне эти муки?
Болен иль не болен? Быть — не быть?
Только тот, кто слышит в сердце стуки,
Не способен ничего забыть.
Кто болел, тому дорога к Богу
В Судный день безмолвно к алтарю.
Сберегу и передам тревогу,
И скажу: «За всё благодарю».
«Кто любил, подсудным быть не может,—
Мне ответит, улыбаясь, Бог,—
Мир вокруг тебя меняет кожу,
Чтоб ты был один не одинок».
* * *
Не вода, но в руках удержать тяжелее.
Не огонь, но сжигает быстрее огня.
Заболев между делом, всё время болею,
И ничто не спасает от счастья меня.
Вирус бродит в крови, ускоряя потоки,
Размывая потоками трезвость ума.
Не беда, что бываю порой одиноким,
А порою таким, что зима — не зима.
Нараспашку встречаю любые морозы
И иду босиком по хрустальному льду.
Колют душу шипами болезненно розы.
Расцветают ранетки в эдемском саду.
Я открыт всем ветрам, оттого и болею,
Ревность губит, а верность спасает меня.
Не вода, но в руках удержать тяжелее.
Не огонь, но сжигает быстрее огня.
* * *
Нож — не нож, да и пуля — всего-то лишь пуля.
Не убить наповал, если не захочу.
Знаю точно — не зря предложить мне рискнули
Подержать над уснувшей планетой свечу.
Ночь хранит тишину как вселенную тайну,
Спи, любимая, спи. Я с тобой помолчу.
Нож и пуля возникли, бесспорно, случайно,
Им меня не достать, если не захочу.
* * *
Светит лунный фонарь,
Освящается связь:
Ты — царица, я — царь,
Ты — княгиня, я — князь,
Ты — богиня, я — бог,
Ты — шахиня, я — шах.
Ты смогла, и я смог
Всех послать прямо на х...,
Чтоб зажечь наш фонарь.
В ТАТЬЯНИН ДЕНЬ
В Татьянин день, в день воскресенья,
В две тысячи девятый год,
Желаю счастья и везенья,
А можно и наоборот!
Давно мы с вами не студенты,
Но, глядя в юность с высоты,
Всплывают в памяти моменты:
Семестры, сессии, «хвосты».
И получение диплома —
Не цель, а только лишь мишень.
Знакомо. Как же всё знакомо,
Особенно в Татьянин день.
* * *
Я был до тебя одинок,
Я плавил из воздуха звуки.
Давай нацелуемся впрок,
На случай внезапной разлуки.
Давай нацелуемся всласть,
Чтоб сердце не знало покоя.
Любовь — это больше, чем страсть.
Любовь — это что-то такое,
С чего начинается Бог,
С чего появляются звуки.
Я был до тебя одинок,
Я был сам с собою в разлуке.
* * *
Жаль, нельзя изменить место встречи.
На Ваганьково горы букетов,
Маяками горящие свечи,
Кони, рвущие бронзу поэта.
А в Париже? Да что там в Париже!..
Там когда-то влюблялся Мессия,
Но от этого стал только ближе,
И становится ближе России.
Не закончилась смертью эпоха,
Из динамиков вместо наследства —
Голос хриплый, знакомый до вздоха,
И слова, что заучены с детства.