РАССВЕТ (16—24 февраля 2009)
* * *
Величие непокоренных скал
Кому-то — боль, а мне — источник сил.
Еще не всё в себе я отыскал,
Не все пути в себе исколесил.
Уверен я ― мне жизнь не надоест,
От мыслей черных сам себя спасу,
Уже не крестик, но еще не крест
Тот камень на душе, что в мир несу.
* * *
Разделяя цвета на полосочки света,
Я пытаюсь уйти за черту восприятья.
Если будут вопросы, то будут ответы,
И готовность принять всех бесцветных в объятья.
Под покровом из снега скрываются страсти,
Где капель, там и музыка новых вливаний.
Я делю сущность цвета на равные части,
И мне нравится искренность переживаний.
* * *
Ветер с моря рассекает дым,
Тянет с неба раннею весной.
Хоть и грешник, а кажусь святым
Ангелам, стоящим за спиной,
Девушке, чьи ласки горячи,
Для которой подожгу свечу.
Пусть от этой маленькой свечи
Станет стыдно даже палачу.
Он забросит острый свой топор
И как Диоген зажжет фонарь.
Всё, что им творилось до сих пор —
Просто блуд, бессилие и хмарь.
В бочке тесно телу, не душе.
Я стихи прочту, когда вернусь,
А пока графит в карандаше
На листке выводит слово «Русь».
* * *
Собирать на меня компромат,
Знайте, смысла особого нет.
Отрезвляющий истину мат
Не приносит поэтам монет.
Строки грусти рождают любовь
Там, где памятью создан гранит.
Я просеял сквозь ребра любовь,
И меня только ангел хранит.
Только ангел способен хранить
В лабиринтах тепло и покой.
Я держу в руках тонкую нить
И к стене прикасаюсь щекой.
Знаю точно ― назад не вернусь,
Ибо в прошлом движения нет.
Компромат на меня ― только Русь,
Я других не приемлю планет.
* * *
Может быть, мне пора,
И тебе пора тоже,
Но гуляет жара,
Рвутся строки из кожи
Переигранных нот,
И ролей, и сюжетов.
Кто, однако ж, рискнет
Не постигнуть секретов,
Если манит пожар,
Если плавятся звуки,
Если точен удар,
Если нравятся муки.
Ради этого шаг,
И тропинка, и строки.
Разве что-то не так
Там, где мы одиноки?
Там, где только жара
От души и по коже.
Может быть, мне пора?
Может быть, тебе тоже?
* * *
Ты не думай, я тебя не забыл,
Просто время жестче сжало тиски,
И мешает взмаху трепетных крыл,
И ссыпает белый снег на виски.
Ты не думай, я, конечно, вернусь,
Лишь на небе загорится звезда,
И с тобой бессонниц вдоволь напьюсь,
И останусь ночевать навсегда.
Ты не думай, я тебя не забыл.
* * *
Устаю от назначенных встреч,
Ухожу раньше времени вон,
Проливаю на скатерти речь,
Слышу в окнах малиновый звон,
Становлюсь неподвластным властям,
Удивляю количеством книг,
Отдаюсь мимолетным страстям,
Обретаю намоленный лик,
Собираю себя из себя,
Восхищаюсь придуманным мной,
Погибаю, свободу любя,
Остаюсь в оболочке земной.
* * *
Океаны страстей, смерчи и ураганы,
Острова новостей, континенты и страны,
Древние города, молодые столицы,
Силуэты, тела, удивленные лица.
Мир, с которым живут и в котором играют,
Под себя создают, любят и умирают.
Я такой же, как все, беспричинно рожденный,
Белкою в колесе, в правоте убежденный,
И по жизни ничей, и от этого странный,
В окруженьи смерчей ухожу в океаны.
* * *
Мир без меня б, наверное, устал
Жить в ожиданьи новых встреч со мной,
И мхом зарос бы медный пьедестал,
И президент ходил бы как чумной.
Страна навек скатилась бы на дно,
Проклятую Америку виня.
Была бы жизнь ― не жизнь, а так, говно,
Когда б у мира не было меня.
* * *
А ты наденешь для меня чулки,
Впитаешь в кожу ароматы лета,
И задрожат над нами потолки,
И будет страстью комната согрета.
Листвой опавшей осень за окном
Засыплет все тропинки в старом парке.
А мы с тобой, как одеялом, сном
Укроемся, чтоб ночью было жарко.
Чтоб задрожали небом потолки,
Чтоб страстью стала комната согрета,
Ведь ты надела для меня чулки,
Ведь ты впитала в кожу запах лета.
* * *
Беспардонно строкой, как по телу рукой,
Проведу, и появится дрожь.
Чувства хлынут рекой, я отнюдь не такой,
На других я совсем не похож.
Изобилием строк проведу между ног,
Искушая нарушить запрет.
В тело хлынет поток, я посмел, и я смог.
Мне простительно, я же ― поэт.
* * *
Хватит, может? Может, и не хватит…
Как прокатит, так нам и покатит.
Думы думать ― глупость и резон.
А не думать — «бархатный сезон»:
Тихий вечер, с моря легкий бриз,
Я шагну с цветами сверху вниз.
Как покатит, так оно прокатит.
Хватит, может? Может, и не хватит…
* * *
Минетом на заднем сиденье
Закончится странная встреча,
И в теле родится хотенье
Продолжить когда-нибудь вечер.
Я знаю, как память лирична
В отсутствие прочих и ярких.
Прости, если очень цинично
Тебя попросил по запарке
Об этом минете на заднем…
* * *
Была похожа на Орнеллу Мути,
А я похожим был на Челентано.
Мы занимались укрощеньем ртути
На плоскости скрипящего дивана.
Она была серьезней, чем Фемида,
А я плевал на пропуска и визу.
В ее сосках скрывалась суть либидо,
И треугольник был прекрасен книзу.
Была такой, какой не встречу боле,
А я таким, каким уже не буду.
Эмоции бывают только в школе,
Когда невинность равноценна блуду.