«НЕ УМ» (01 сентября — 01 октября 2009)
* * *
Ты не так далеко, как могла бы, когда б захотела,
Я не так уж и близко. Ты кликнешь — я не прилечу,
Понимание жизни вторично, ведь каждое тело
Ощущает себя, превращаясь в итоге в свечу.
Кто-то светит чуть ярче, а кто-то коптит собой небо,
Мир любви и надежды слабее, чем веры пример,
Ты совсем далеко, я с тобой даже ангелом не был,
Я так близко, что встать между нами не смог Люцифер.
Так лежи и смотри, как за звездами прячется Солнце.
* * *
Не хочется думать, но в школу не мне собираться,
Не хочется верить, но Тема идет в первый класс,
Не хочется дальше, а хочется в детстве остаться,
Не хочется, чтобы всё время решало за нас.
А осень хвостом обрывает и сыплет на землю
Листву, что вчера нам являла собою весну.
Законы природы поняв, их душой не приемлю,
И хочется спать, но опять до утра не усну.
И, как не крути, детство в прошлом всегда и навеки.
* * *
Я бываю порой неоправданно резок,
А порой так волнуюсь, что душат слова.
Между мной и тобой — точка, точка, отрезок,
Стало легче сейчас, было трудно сперва.
Хочешь новых стихов — запасись откровеньем,
Ты меня раскрываешь собой в тишине,
Чистый воздух нахлынувшего вдохновенья
От меня до тебя, и обратно ко мне.
Снова стало легко — значит, кончилось лето,
Значит, осень опять, и зима и весна.
Буду рядом с тобой, буду лучшим поэтом,
Буду резок и мил за пределами сна.
А во сне? Что во сне? Ангел я, да и только…
* * *
Ставлю точку. Затем многоточия,
И постскриптумы, и послестрочия,
Возвращаюсь назад к неизвестности,
Всё от искренности и от честности.
РОМАНС
Я вспомнил Вас, поскольку вспоминал
И каждый раз проигрывал финал
Случайной встречи в парке в поздний час.
Пиджак на плечи. Страсть живая в нас.
Я Вас целую в губы не спеша,
И аллилуйю требует душа,
И радость тела с Вашим: «Боже мой,
Я так хотела не попасть домой…».
И пламень глаз… И дальше — не финал,
Я вспомнил Вас, поскольку вспоминал.
* * *
Этот город соблазнов, грехов, наслаждений,
Потому что в нем ты — плод моих сновидений.
Я придумал тебя, ты взяла и явилась,
Разве я виноват в том, что так получилось?
* * *
Не только для меня быстрее дни,
Не только у меня с собой проблемы,
И мир, в котором были мы одни,
Вмиг рассекретил скрытые дилеммы.
Сложилось так без ведома, и вновь
Смешались все понятия в стакане,
Я, как могу, храню в себе любовь,
Я двигаюсь то в регги, то в канкане...
Быстрее время, чем шальной поток,
Меня когда-то бросивший на волю,
И тяжелее с каждой нотой рок,
И ощутимей с каждым шагом боли.
Таков удел сломавших тормоза.
* * *
Благослови меня, Бог,
Путь мой по грешной земле
Полон житейских тревог.
Благослови меня, Бог.
Знаю, что часто неправ,
К ближним неправедно строг,
Благослови меня, Бог,
Искренне счастья прошу.
Я без любви одинок,
Благослови меня, Бог.
Не оставляй в тупике
Выбранных мною дорог.
Благослови меня, Бог.
Чувствую благость твою
В каждой из сложенных строк.
Благословлен тобой, Бог.
* * *
А осенью я похотлив в желаньях
Объять, обнять, свалить и овладеть.
Мне хочется разврата на свиданьях,
Я тороплюсь завлечь, прижать, раздеть.
Теченье чувств, как половодье в мае:
Безудержно, строптиво, без ума,
Я стресс с себя, как клен листву, снимаю,
А что снимаешь ты? Реши сама.
* * *
Я больше не шут:
Мне скучно, мне страшно, мне больно.
Я больше не тут,
Не там, я отныне живой.
Меня не убьют, я вряд ли уйду добровольно,
А всё потому, что я не чужой и не свой,
Я даже не шут.
* * *
Мне нельзя уезжать из Москвы, даже если на сутки,
Даже если дела загоняют в чужие углы,
Даже если слова и мольбы запредельны и чутки,
Даже если враги на расправу особенно злы.
Мне нельзя уезжать: я скучаю по милой и детям,
Я не сплю на чужбине. Постель для меня не мягка,
Я теряю покой. Я себя ощущаю в пустыне,
Ибо рядом со мной, и вокруг, и повсюду — тоска.
Мне нельзя уезжать: я могу умереть, не вернувшись.
* * *
Растащили меня на цитаты.
Хорошо или плохо? Прикольно.
Я мечтал о паденьи когда-то,
А теперь вспоминаю, мне больно.
Жизнь проходит и, темп набирая,
Скорость сбросить не может, однако
Я всё дальше и дальше от рая,
Я не лезу за славою в драку.
И без драк разберут на цитаты.
* * *
Она любит его, он ей верит, и точка.
Одиночным патроном заряжена строчка.
И пусть первый мужчина не стал ее мужем,
Разве это причина говорить, что жизнь хуже
Акварели на ватмане в холле отеля,
Где сливаются в белом тела и постели.
Целомудренность редко выходит из тени,
Непорочная Ева сползла на колени,
И блажит, и куражит предвкушеньем минета,
Он не муж ее даже… Скоро кончится лето,
И осенняя слякоть заменится снегом.
Камень в центре души служит ей оберегом,
Как и то, что он изгнан когда-то из рая,
Как играет судьба — так никто не играет.
Она любит его, он ей верит, и точка.
* * *
Там, где альфа с омегой учат химию снега,
Ставя эксперименты над значением фраз,
Где в усталости бега постигается нега,
Там давно всё решили и решают за нас.
И решат, если надо, и приколют награду,
И осудят, и трезво амнистируют срок.
Нет ни рая, ни ада, жизнь — всего лишь преграда
На пути в царство неба, где главенствует Бог
И где альфа с омегой учат химию снега.
* * *
В субботний день нет пробок по столице,
Застыли тучи и ветра уснули,
Мгновенью взять бы да остановиться
Для молодых супругов — Саши с Юлей.
Пусть осень сыплет золото под ноги,
Пусть это фото в памяти хранится,
В одну сошлись две разные дороги,
Совет им да любовь, как говорится.
Пусть будет всё. Пусть чувства и желанья
С возможностями совпадают всюду,
Пусть стороною обойдут страданья,
Пусть каждый миг вам преподносит чудо.
* * *
А за окошком осень сентябрит,
Как никогда не тянет на работу.
Я в джинсах, в куртке, весел и небрит,
Высвистываю бесшабашно ноту,
Которая зовется нотой «до»,
А за окошком осень тянет в блуд,
И бабье лето обнажает всё не то,
Я создан для провозглашенья смут.
Поэзия — особое искусство,
Которое не вложишь в ноту «соль»,
А за окошком осень…
* * *
Мне б портфель твой нести,
Мне б уроки срывать,
Мне б листву разгрести,
Мне б из листьев кровать,
Мне бы время вернуть,
Мне бы в школу с утра,
Мне бы глубже нырнуть,
Мне бы завтра вчера,
Но не я, но не ты,
Но не он, не она,
Но не в небо мосты,
Но не с неба до дна.
Вот такая печаль,
Вот такая тоска,
Вот такая, но жаль,
Вот такая близка
Не развязка, а крах.
* * *
В твоем взгляде не видно испуга,
Ты, как прежде, без риска не ты,
Мы, как прежде, живем друг для друга,
Это так. Это всё не понты.
Я умею быть резким и милым,
Ты со мной не бываешь резка,
Между мной и тобой всё, что было,
То, что будет — потом, а пока
В твоем взгляде не видно испуга.
* * *
Я помню то время,
Время помнит меня,
Где мы — дикое племя,
Где мы — дети огня.
Без всякой печали
Крушили бетон,
Где полночь встречали
Район на район.
А девочки наши
Нас ждали с войны,
И сны были краше,
И верилось в сны.
Звучали гитары,
Был в струнах задор,
Удар за ударом
Держу до сих пор,
И помню то время,
Что помнит меня.
* * *
Не каждый мог, но каждый, кто не мог,
Вдруг оказался не последним в деле.
И тот, кто не уехал на восток,
Встречал в тоске сибирские метели.
На запад уходили поезда,
На юг, как стая, улетали самолеты,
Я сам не зарекался никогда
Лишь потому, что зарекался кто-то.
Поэт в России — больше, чем поэт,
А потому петля ему на строчку.
В прекрасном «да» хочу услышать «нет»,
Чтоб запятую заменить на точку.
P. S.
Не мне решать, за всех решает Бог,
Я лишь стараюсь оставаться в теле,
Я берегу дыханье своих строк,
Как, впрочем, и другие менестрели.
* * *
Всё вокруг миражи, даже осень в обличье монашки,
Принимая грехи на себя, смотрит в небо надежд,
Где весна «от кутюр» расставляет на площади шашки,
И вериги души не дороже красивых одежд.
Всё вокруг миражи — палантином из снега укрыты земные дороги.
Замерзает ямщик, и лошадкам не нравится путь,
Эй, чудак, подскажи, как развеять по ветру тревоги,
Я поверю тебе и в ответ подскажу что-нибудь.
* * *
Тайна сплетенных теней,
Память дождей за окном.
Веришь, мы стали сильней.
Знаешь, ты стала нежней.
Хочешь, я буду вином?
И, опьянив, как тогда,
Выйду за грани зеркал.
Веришь, я просто искал.
Знаешь, ты выше всех скал.
Хочешь, мы будем всегда
Тайной сплетенных теней?
* * *
Давай закроем все двери, и окна, и форточки,
Давай разобьем торшеры, светильники, лампочки,
Пусть две половины мира станут Вселенною.
Мы будем любить друг друга в отмеренной вечности.
Давай. Я давно пережил свое одиночество.
Давай. Ты давно намечталась и вдоволь наплакалась.
Дела и заботы без нас ни за что не расстроятся,
Пусть все подождут, быть может, когда-то обломится.
Вендетте — вендетта. Любовь за любовь. Это истина.
* * *
Солнце балует светом столицу,
Столько неба вокруг, что нет страха
В неразбуженных утренних лицах.
Вот и добрая райская птаха
Вдруг запела в районе Ордынки,
Я с улыбкой заметил — свобода,
Мне в ответ подмигнули блондинки,
Пробудилась мужская природа…
Захотелось обеих с размаху
Расстрелять страстью, брызжущей метко.
На Ордынке поющая птаха
Мне рефреном — еще б и брюнетку…
Две брюнетки сидели на лавке,
Дожидаясь, когда их замечу,
Даже ангелы делали ставки:
Кто — какую, за них не отвечу.
Птица райская с песней-нетленкой
Продолжала чудить на Ордынке —
Не хватает, мол, только шатенки
Для идиллии в этой картинке.
Оглянулся, увидел шатенок
Красоты Маргарит Михаила,
И хотела коснуться коленок
Ниже пояса спящая сила.
Я проснулся в преддверии траха,
Но исчезли куда-то девицы,
Лишь какая-то ранняя птаха
Пела в утреннем небе столицы,
Но не слышала песню Ордынка.
* * *
Из кровати в кровать,
Из постели в постель,
Отдаваясь — давать
И выцеливать цель.
Выстрел выстрелу — брат,
Рана ране — сестра.
Звезды в тыщи карат
Холоднее костра.
Твой вопрос «Почему
Нас не слушает Бог?» —
Просто дань не уму,
Он с учеными строг,
Ибо в знании скорбь.
* * *
Бывать не бывает, но хочется всё же
Себя потерять среди поздних прохожих,
Стать песнею ветра, взорвав хит-парады,
Случайной звездой за границей ограды.
Но дождь истеричен, порывист, беспечен,
Но город неоновым светом отмечен,
И хочется воздуха вдоволь напиться,
Но воздух свободы дарован лишь птицам.
* * *
Измененная форма сознания требует света,
Ухожу, в направлении ветра подняв паруса.
Я и ангелы: в сердце моем радость слóва поэта.
Нет ни рая, ни ада вокруг — есть одни небеса.
Здравствуй, Бог, я лишился ума ради встречи с тобою.
* * *
Стучат часы размеренно и в такт,
Уж скоро суд, и строгость приговора,
От жизни умирают — это факт,
А без любви нет жизни — факт без спора.
Я умирал с любовью много раз,
И воскресал с любовью на рассвете.
А жизнь — что жизнь? Она дана сейчас,
И лишь она пред смертию в ответе.
ЭДИТ ПИАФ
Звездный воробушек — птица по имени «счастье»,
Голос, дарованный Богом, душа без предела,
Слабые крылья вряд ли помогут в ненастье,
Но твои песни песней спасут твое тело.
Пока ты поешь, даже грозы гремят не так строго,
Когда ты молчишь, небо серое сеет ненастья,
Звездный воробушек — голос, дарованный Богом,
Птица, с которой на землю является счастье.
* * *
Снова осень стриптизом вгоняет в тоску,
И желания большего рвут изнутри,
И скользит седина из души по виску,
Посмотри на меня. Посмотри. Посмотри.
Я хочу всё вернуть, чтоб по новой пройти,
Я не так уж и стар, если время не врет,
Мелкий дождик, с тобой мне почти по пути,
Стрелки наоборот. Стрелки на оборот.
Но, сжигая листву, осень знает предел,
За которым — зима и невыпавший снег,
Я не только душой, как и снег, поседел,
Ведь и я человек. Человек. Человек.
* * *
А влюбиться желание есть,
И по страсти скучаю я слишком,
И по той, для которой прочесть,
И для той, для которой мальчишкой
Мог бы быть еще тысячу лет.
Романтичным неведомы сроки.
А расстаться желания нет
Со свободой, с собой одиноким,
Так что, милая, рано не жди,
Да и поздно я точно не буду.
Слышишь, как непрерывны дожди,
Знай, и я никогда не забуду.
* * *
Губы, руки… Контакт.
Страсть движению в такт.
Я — не я, ты — не ты,
Все желанья просты,
Вниз и верх мимо нот,
Выход там же, где вход,
Без стыда, без ума
Ты решилась сама
На телесный контакт
И движения в такт…
* * *
Тоска меня в храме встречала
Отмеренной дозой свинца.
Я путь от конца до начала
Прошел и не принял конца.
Какие-то разные строки
Вели лабиринтами лет...
Кто были со мной одиноки —
Бросали мне розы вослед.
Но прошлое неинтересно,
В нем я и не я — всё одно,
Отснятое временем — честно,
Не снятое — просто смешно.
Тоска. В храме доски и свечи,
И скорбь, и молитвенна речь.
Не верьте... Точнее, до встречи.
Мне скучно на небе без встреч.
* * *
Летало небо, да не упало,
И было небу простора мало,
Кололи пики, тупились скалы,
С землею небо в любовь играло.
А Бог с улыбкой и акварелью
Снабжал амуров рисунком с целью,
Сверкали стрелы, и снег был алым,
Но было небу простора мало.
Смеялось солнце над небом тучным,
И было звездам без неба скучно,
А Бог вдруг вспомнил сонет о счастье,
В котором небо лишь в Божьей власти.
Остановилось небес паденье,
И все виденья сожгли мгновенья,
И всё застыло, и растворилось,
И не узналось, и не случилось.
Летало небо, да не упало…
* * *
Давай переступим условностей вязкие путы,
Давай, словно косы, по ветру распустим минуты,
Давай без оглядки на дно и со дна без оглядки,
Давай выбирать только там, где мгновения сладки.
Я буду собою с тобой, лишь с тобой до рассвета,
Ты будешь такой, от которой сияет планета,
И время в дырявых карманах останется странным.
Потерянным? Нет, не потерянным, а многогранным.
ПОРТАЛЫ
Всё, что было не мной,
Мною быть перестало.
Осень дышит весной,
Чувства — словно порталы,
Где желание быть —
Страсть, не больше, не меньше,
Я устал не любить
И любить своих женщин.
Возраст — вряд ли ответ
На вопросы, но всё же
Я живу, как поэт,
Среди встречных прохожих.
И всё есть у меня,
Но мне этого мало,
С вечной жаждой огня
Открываю порталы.
Осень ищет весну,
Я — тебя каждой строчкой,
Чтобы вместе ко дну,
И с одной одиночкой
Без стыда до суда.
Разве этого мало?
Эх, беда не беда,
Открываю порталы.
* * *
Без любви был любим,
И носил белый нимб,
Не любил умирать,
Но умел выгорать
Силуэтом на черном испанском песке.
А она? Что она?
Вечность всюду одна.
Молча прятала нимб,
Даже если не с ним
В тихий вечер мадридский под стук кастаньет.
Правды нет на земле,
Нет ее и в раю,
Догорю и спою,
Как люблю, кем любим.
Небо — дым, мне не с ним.
* * *
Грустят, как птицы, самолеты.
Ты улетаешь иногда,
Ты возвращаешься всегда,
Такая у тебя работа.
Актриса-осень, как и ты,
Приходит, а за тем уходит,
Круговороты в вечной моде,
В них вдохновенье красоты.
А я грущу, смотря вослед
Вспорхнувшим в небо самолетам.
* * *
Прочитаешь мой сонет,
Разожжешь в душе лучину,
Смысла в нашем мире нет,
И любовь тому причиной.
И червовой станет масть,
И расступятся границы,
Нашим миром правит страсть
И желанье оступиться.
Ты мне молча скажешь «нет»,
Но, едва утихнут звуки,
Вновь придуманный сонет
Твое «да» возьмет на руки.
* * *
Каждый день стать последним может,
И последним может не стать,
То, что сердце сегодня гложет,
Завтра будет звездой блистать.
Не такая уж это скука —
Жить по полной, за разом раз.
Ты пожми мне, дружище, руку,
Мы же счастливы здесь и сейчас.
* * *
У черты. За чертой. С кем-то в белом под руку.
По земле. Над землей. И не чувствуя тела.
Встреч короткая память затмила разлуку.
Осень. Дождик. Листва вслед за ветром летела.
Я летел и не ведал, а в белом смеялся,
Время стало другим в том, что быть перестало,
Спящий город надежд где-то в прошлом остался,
А на небе иная реальность блистала.
Я белел на глазах изумленного неба,
Кто-то в белом исчез, указав мне дорогу,
Всё знакомо, хотя раньше здесь еще не был,
Но, наверное, чем-то понравился Богу.
Еще вечность полета, и станет понятно,
Ошибаюсь ли я, говоря о Всевышнем?
Всем не принятым в рай путь-дорога обратно,
Но об этом сейчас размышлять всё же лишне,
Ибо в белом опять появился с улыбкой.
СКОРБЬ
Я видел другое небо, и жизнь, что случилась вскоре,
Встречали не солью с хлебом, не ветром крестили горе.
Другой без вины — мессия, и миссия быть поэтом
Меж Лондоном и Россией. Меж тем и меж этим светом.
А скорбь мировая — малость. А скорбь, что моя — без срока,
В наследство любовь досталась, поэтому и одиноко,
И память беззвучно режет, и мысли гоню. Не верю,
И радости, жаль, всё те же. И взглядом икону мерю.
А скорбь? Скорбь со мной до смерти.
К МУЗЕ
Я не знаю, не помню, но я не скорблю,
Даже если от страха немеют колени.
Я в любой ситуации Бога люблю,
Я люблю выходить ради света из тени.
Ты прости, если я не смотрю в облака,
Даже если земля всюду выстлана пухом,
Ты в любой ситуации к Богу близка,
Ты меня, вдохновляя, святишь его духом.
Я не знаю, как жить, потому и живу,
Даже в чем-то стараюсь, а в чем-то — напротив,
Я, подняв паруса, неустанно плыву,
Я грешу, угождая влечениям плоти.
Ты прости мне меня, как прощала не раз,
Даже если слова будут тише капели.
Ты нужна мне всегда, даже здесь и сейчас,
Ты — икона души, заключенная в теле.
Я всё знаю, всё помню…
* * *
Ты мне улыбнешься, и все мои мысли
Отправятся прямо в бессонные ночи,
Где краски цветнее, где речи короче,
Где просто читается смысл между строчек.
Ты мне улыбнешься, и новой волною
Меня понесет в океанные дали,
Где наши мечты нам мечтами воздали,
Где мы за любовь без любви не страдали.
Ты мне улыбнись.