ВСЁ (25 февраля — 15 марта 2009)

* * *

Верят уши женщины словам,

И не только в этот день весны,

Дай же бог любви счастливой вам,

Дай вам бог, чтоб ночью снились сны,

Чтобы дети радовали вас,

Чтобы в сердце не было тревог,

Чтобы было лучше, чем сейчас,

Ваше завтра. Милые, дай бог.

* * *

В этом городе снег

Реже прочих явлений,

И в течении рек

Не найти направлений.

И туман — не туман,

А лишь трубы завода,

Каждый новый обман

Гасит слово «свобода».

В этом доме луна

Светит ярче, но реже.

И в квадрате окна

Звезды бродят всё те же.

И тоска — не тоска,

А молчание лени,

На экран потолка

Наводящая тени.

В этом теле душа

Режет скальпелем тело,

Как хирург, не спеша,

Трезво делая дело.

Только алая кровь

На дубовом паркете,

И святая любовь,

И печаль о поэте.

* * *

Здесь от пищи еда

Отличается только на вкус.

А в депо — поездá,

В их вагонах — немерзнущий груз.

От поста до поста

Миром правит содомский разврат.

За верстою — верста,

Затуманенный похотью взгляд.

Кадр из фильма застыл,

Стала женщиной память любви,

Нерастраченный пыл,

Белоснежная простынь в крови.

Кто б меня ни терзал,

От терзаний уеду легко,

На транзитный вокзал,

А оттуда — совсем далеко.

* * *

Я желаю любви без прикрас,

Без надбавок иль скидок в цене.

Мне важнее и здесь, и сейчас,

Мне не нужно потом, в тишине.

Я давно, сбив со времени счет,

Создаю, как художник, пейзаж.

Кровь по венам от сердца течет,

Дрожь свиданий меняя на блажь.

* * *

На пути к твоему развращению

В рифах рифм я теряю терпение,

Но приводят слова к очищению,

И находят мечты песнопения.

Я избрал этот путь совращения,

Веря в святость идеи порочества,

А в награду прошу ощущения

Нереальной тюрьмы одиночества.

* * *

Ангел за спиной диктует строки,

Моцарт улыбается незримо,

И румянец покрывает щеки,

И по небу ходят пилигримы.

А по стенке солнечный зайчишка

Скачет к той, которая красива.

Я люблю, как ветреный мальчишка,

Беззаботно, искренне, игриво.

Ангел за спиной почти с укором

Моцарту диктует «Лакримозу»,

Пилигримы где-то за забором

Прячут цвета алой крови розу.

* * *

Ангел шепчет в ухо: «Выбирай,

Всё сейчас возможно».— «Знаешь, брат,

Мне бы на Пегасе въехать в рай,

А затем пешком обратно в ад».

Край обрыва безнадежно крут,

Но другого для себя не жду.

P. S.

Мне бы в рай, да таких не берут.

Мне бы в ад, но не нужен в аду.

* * *

Я, охоту делая искусством,

Наслаждаюсь сумасшедшим кроссом.

Чувствую невинность пятым чувством,

Так, как чует волк добычу носом.

Запах крови бередит сознанье,

Поскорей бы наступила ночка.

Лишь луна поймет мое признанье,

За строкою в мир уходит строчка.

Атакую сумасшедшим взглядом

Всем волкам в лесу на загляденье.

Время бьется пульсом где-то рядом,

Приближая миг грехопаденья...

И проснется спящая столица,

И заполнит улицы толкучкой.

Все хотят увидеть, как волчица

Стала безмятежной, нежной сучкой.

* * *

Льется шампанским шипучая речь,

Крутится лиц карусель,

Вечер, сползая рубашкою с плеч,

Манит в чужую постель.

Милая девочка с взглядом лисы

Молча вручает ключи.

Темень снимает без страха трусы,

Мы остаемся в ночи.

Страстная женщина смотрит вдовой,

Требуя новых утех.

Ночь укрывает меня с головой,

Зная, что я не из тех,

Кто, получив, продолжает игру,

Веря восторгам весны.

Нафиг повторы нужны поутру?

Прячу повторы в штаны.

* * *

В околесице слов разбирая слова

По слогам, по вершкам, по родам,

Обретаю на новую веру права

И на новых смеющихся дам.

Им вино — не вино, и разврат — не порок,

Если медленно руки к груди.

Дуновение дум гонит вдаль ветерок,

Не суди меня, Бог, не суди.

Не указ повторяющий бред пономарь,

Нет в его заклинаньях чудес.

Околесица вер ― бестолковый словарь,

Вёрсты счастья глубинней небес.

* * *

Завтра снова весна

И возможность быть с солнцем на «ты».

В нашем «он и она»

Время красок добавит в мечты.

Я в мечты окунусь

И почувствую небо губой,

Завтра снова проснусь

В своем теле и буду собой.

А сегодня на улице снег,

И дорога темна,

И кончается век,

Завтра утром начнется весна…

В ПРОЩЕНОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ

Календарно весна в мир вступает, неся очищенье.

Нам возможность дана ― попросить друг у друга прощенья.

Вы простите меня. С вами мягче я быть обещаю.

И, строкою звеня, вас за всё в своем сердце прощаю.

* * *

Открытость невозможно оскорбить.

И Вам, мадмуазель или мадам,

Я разрешаю иногда любить,

Не бойтесь: я Вас точно не предам.

Кленовый лист ― герб осени, и пусть

Мы были вместе парочку недель.

Зато мы испытали нашу грусть,

Оставив незаправленной постель.

Проходит жизнь, как кадры из кино,

И мысли уж давно не по годам.

Но всё равно, увы, не всё равно,

Моя мадмуазель или мадам.

* * *

В расписную шаль да в нательный крест

Загоню печаль, пусть ей надоест.

И зашью крестом и поставлю ноль,

Где Нева мостом разводила боль.

Во дворах темно, удаль сбила стать.

Нет иных давно, а иным не стать.

* * *

Разверзнется небо, и тайна

Откроется людям сердечно.

Случается всё не случайно,

Стремительно и скоротечно.

Всю жизнь мы мечтали о благе,

А благо ходило за нами

По самому краю бумаги,

Сжигая края временами.

Нет, это не чьи-то банкноты,

И даже не золото в слитках.

Обычные звучные ноты,

Которых повсюду с избытком.

Душа любит песни и пляски,

Пьянея с восторгом безумно.

Пусть мир содрогнется от тряски,

Пусть будет на улицах шумно.

Тогда и разверзнется небо…

* * *

Не мечтающим взглядом,

Не скучающим словом,

Буду с вечностью рядом

За воздушным покровом.

Жизнь ― забавная штука

Для рожденных в рубахе.

Буду скоростью звука

Прогонять боль и страхи.

Перед Господом Богом,

Перед зеркалом мира

Буду в облике строгом

И без маски сатира.

* * *

Мир не готов к тому, что в нем — поэты.

Мир устает от праздной суеты.

Луч солнца для него ― частичка света.

А для меня частица солнца ― ты.

Я вдохновлено прохожу преграды,

Я чувствую в себе порыв огня,

И всё, что мне от жизни этой надо —

Так только то, чтоб слышала меня.

И наплевать, что мир оглох от мира,

Что он не видит чуда наяву,

Со мною ты ― дарованная лира,

Тебе я нужен ― значит, я живу.

* * *

Ни словом дальше,

Ни звуком тише,

От всякой фальши

Срывает крыши

Котам в квартирах

И кошкам в парках.

Во всех эфирах

От песен жарко.

Мурлычет время,

Долой тревогу.

В весне есть семя,

Весне — дорогу.

* * *

С ангелом в стихи,

С чертом в казино.

Все мои грехи

Выданы давно.

Светел, но не свят.

Бог меня простит.

Пламенем объят,

Страстью взгляд блестит.

С чертом сразу всех.

С ангелом одну.

Бог прощает тех,

Кто познал весну.

* * *

Вечный пост по России,

Как укол амнезии,

Для желающих сбросить живот.

И пьянящая вера —

Способ сделать карьеру.

Всё случится с Россией вот-вот.

Вечный пост — дань надежды

Уничтожить одежды

И купить себе новый наряд.

Но проходят недели,

Дух в худеющем теле —

Разрушающий тело заряд.

В вечный пост Русь проснется,

И под утро взорвется,

Растворится, как сахар, тоска.

Только русские люди

Знают чудо о чуде.

Всё случится потом, а пока —

Вечный пост по России,

Как укол амнезии.

* * *

Светопреставления не будет,

Знайте, люди, Бог людей не судит.

Либо он прощает, либо… либо…

Главное — успеть сказать «спасибо».

А «спасибо» есть «спаси нас Бог»

(Бог спасет ― он не бывает строг).

Знайте, люди, Бог людей не судит.

Светопреставления не будет.

* * *

Странный странник странной стороны,

Как посланник неземной страны,

Держит путь неведомо откуда

И куда, вселяя радость в сны.

Мы с ним познакомились случайно

При разгадке сокровенной тайны.

Он тогда мне здорово помог,

И с тех пор я очень одинок,

Если он ко мне не ходит в гости,

Потому что странник этот ― Бог.

* * *

Любовь во мне по-прежнему жива

И волнами накатывает рьяно,

И я хожу по небосводу пьяным,

Придумывая к музыке слова.

Любовь во мне до смерти не умрет,

И по весне из моря выйдут воды,

И песни, для которых отдал годы,

Другой мальчишка небу пропоет.

Я буду жить, пока любовь жива,

И живы те, кому всё это нужно,

И хор подхватит мои песни дружно

В том месте, где есть в музыке слова.

* * *

Ждешь у окошка, смотришь на дорогу,

Там где-то я лечу на красный свет.

Ты привыкаешь к ритму понемногу,

И в этом ничего такого нет.

Я появлюсь, и жизнь начнется снова,

С заказа «фреша» или же вина,

Согреет душу сказанное слово.

И ты такая у меня одна.

Промчится вечер чернокрылой птицей,

Приснятся сны, пробьется первый луч.

И снова всё, конечно, повторится,

И снова солнце выйдет из-за туч.

* * *

От каждой звезды исходило свеченье,

Никто не жалел ночью золота в краски.

Рассеянный ветер искал развлеченья,

Мой город не спал ― ему чудились сказки.

Знакомство со скрипкой оставило песни,

Вино разукрасило скатерти красным.

Я знал, с этой женщиной жизнь интересней,

И, может быть, даже не будет напрасным

Желание взять ее грубою силой

На лавочке в парке, в беседке у дома…

Пока я молчал, она тихо спросила:

«Я нравлюсь? Как жалко, что мы не знакомы…

Налейте вина и пройдемте в карету,

Пусть нас унесут в поле резвые кони,

Я вам покажу свою преданность лету».

А я отвечал: «Ночь свежа на балконе,

От каждой звезды там исходит свеченье,

И с золотом смешаны чудные краски».

Рассеянный ветер искал развлеченья,

Мой город не спал, ему чудились сказки.

* * *

Слишком сложен для другой страны

Перевод написанных мной строк.

Я же русский ― у моей весны

Миллион нехоженых тревог.

В моем небе — миллиарды Лун,

Плюс еще три Солнца и Земля.

И в любви моей так много струн,

Что сыграть на них могу лишь я.

* * *

Пропущенный звонок.

Не принятый ответ.

Переступлю порог,

Возьму в ладони свет.

Шагну над суетой

В одно из дальних мест.

Давно я не святой,

Давно не нужен крест.

Затеявшим вражду

Не стану обещать.

Прощения не жду,

И не готов прощать.

Жестокий? Да и нет,

Таким придумал Бог.

В себе ищу ответ,

Переступив порог.

* * *

Прогоняю печаль со двора

И с капелью стремлюсь в ручейки.

Поскорей бы настала жара,

Поскорей бы мы стали близки

С новым летом без лишних одежд

У костра до прихода зари…

Я добавлю гитарам надежд,

Краски выплесну в календари.

В подмосковных лесах — благодать,

Соловьи неустанно поют.

Дна у неба с земли не видать,

И ручьи в небо гейзером бьют,

Прогоняя печаль со двора.

* * *

Нет на шее креста,

Но не легче, однако.

Мне бы в небо с моста

Или с бесами в драку.

Я устал быть собой

На просторах России.

Нужен праздник любой,

С водкой и амнезией.

Поиск злачнейших мест

Дарит свет понемногу.

Я сорвал с себя крест,

Но не стал ближе Богу.

* * *

Я завис в этом мире меж тьмою и светом

В ожидании визы для выезда в лето.

Здесь весною — зима, снег и слякоть коктейлем,

Я сижу в непогоду меж мартом с апрелем.

Паспорт есть, есть билет, не поставлена виза,

Я хочу убежать босиком по карнизу

В рай, в котором всегда только солнце и лето.

Я давно диссидент, ставший русским поэтом.

РОМАНС

О, как же это было всё давно…

Подробностей не помнит и печаль.

Мы пили итальянское вино,

А где-то далеко звучал рояль.

Конфеты, фрукты, летние цветы…

Влекущий в неизбежность чуда взгляд,

И целый вечер только я и ты,

Когда-то, много лет тому назад.

Промчалась жизнь, осталась лишь печаль.

С кем я теперь? Неважно. Всё равно.

Я слышу, как вдали звучит рояль,

О, как же это было всё давно…

* * *

С той стороны неба

Бродят другие люди.

Знаю, хотя не был,

И о таком чуде.

Ходят вверх головами

По неизвестной планете,

Смотрят на нас с вами

Нежно, как все дети,

С той стороны неба.

* * *

Тот, кто выстрелит в грудь,

Станет вестником смерти.

Я закончу свой путь,

Верьте или не верьте.

Как и все до меня

На зеленой планете,

На которой звенят

Колокольцами дети.

Я уйду в мир иной,

Где иные рассветы,

Где поспорят со мной

О дуэлях поэты.

* * *

Ветер, листья в косу заплетая, проносится мимо.

Так проносятся годы, оставив на память печаль.

И чего-то другого попробовать недопустимо,

Жаль не только себя, но и всех современников жаль.

Я философом стал, практикующим делом и словом.

Мне есть что рассказать и придумать по ходу, и спеть.

И надежда жива, и я верю ― всё явится снова

Для того, чтобы снова для новых стихов умереть

Там, где ветер в косу заплетает кленовые листья.

* * *

Ни с одной из религий не связан навеки.

Знаю то, что я знаю. Могу, что могу.

Сказки Ницше нелепы о сверхчеловеке,

Ибо сила нужна лишь в отпоре врагу.

Остальное ― любовь в чистых формах свободы,

Без крестов, полумесяцев, четок и сур,

Без молитв, медитаций на воздух и воды,

Нарисованных ангелов, плачущих дур.

Я стихами себя отмолю, если надо,

Помолюсь и за вас, и за вашу беду.

Ада нет наверху, и вообще нету ада.

Рай вокруг, я по раю словами веду.

Так что смело за мной, взявшись за руки. Сами.

* * *

Ангелы любят воскресные бани

С запахом веников в шумной парной,

Любят креветки и квас на диване

В комнате рядом, за тонкой стеной.

Ангелы ходят туда, как на сходку,

Еженедельно, почти что закон.

И оставляют парильщикам «сотку».

Верьте — не верьте, но это не сон.

* * *

Не обижайся, не спеши понять.

Моим поступкам объяснений нет,

Я буду позже во всю мощь сиять,

Я буду позже признанный поэт.

Пока люби таким, каков я есть.

Я знаю ― тяжело со мной в быту.

Но я спешу, спешу тебя вознесть

На самую крутую высоту.

Поймешь потом, как тяжек этот труд

И как прекрасен мысленный полет.

Другие, проживя, совсем умрут,

И я умру, а лира не умрет,

«А» будет жить с тобою в вышине.

* * *

Наколите крылья на спине,

И они однажды прорастут,

И они помочь сумеют мне

Пролететь по небу весь маршрут

От земли до сказочных планет,

На которых ждет меня она,

Та, которой в этом мире нет,

Королева ― вечная весна.

* * *

То с ворами в законе,

То с крутыми ментами

Я общаюсь, и это не кажется шуткой.

Я ни с кем не желаю меняться местами,

Я любим и богинею, и проституткой.

Я живу своей очень забавной судьбою,

Что откуда берется ― не знаю, ей-богу.

Слава богу, могу оставаться собою,

Слава богу, есть силы осилить дорогу.

* * *

Всё хочется скорее отдохнуть,

Лечь и уснуть среди высоких трав.

Всё хочется всех павших помянуть

И успокоить тех, с кем был не прав.

Всё меньше чувств даруют телу дрожь,

Я становлюсь излишне тороплив.

Всё чаще непонятна молодежь,

К их вкусам и мечтам нетерпелив.

Всё так же, и всё кажется не так,

Хочу проснуться и уйти назад.

Всё хорошо, и я еще чудак,

Чему, признаюсь, несказанно рад.