2020
(зима)
ЯНВАРЬ
Всё, что сделано, не ошибка.
Всё, что прожито, не ерунда.
Вспоминай обо мне с улыбкой —
Не всегда, но хотя б иногда.
Время бегает только по кругу,
Выставляя ненужный счёт.
Мы как прежде нужны друг другу,
В молоко добавляя мёд.
Пусть сегодня мечты другие,
Пусть другая немыслимость строк,
Всё, что прожито, — ностальгия.
Всё, что сделано, — суть дорог.
Когда двери мозга слетают с петель,
Весь мир — проходной двор.
Ты приглашаешь меня в постель,
Мне нравится приговор.
Страсть до потери смысла и сил,
Не поиск себя и всех.
Я никогда ни о чём не просил
Там, где властвует грех.
Настежь окна — и космос наш.
Небо всюду постель.
Блаженство там, где начинается блажь,
Когда двери мозга слетают с петель.
Известным не буду — мне просто не надо
Ни рая халявы, ни звёздности ада,
Ни просто чего-то, ни многое где-то.
Мне жизнь не работа, а быт не планета.
Я гостем не буду ни в небе, ни в поле,
Ведь главное чудо — живой и на воле.
И искренен честно, и ищущий Бога, —
Его повсеместно не может быть много.
Известным не стану, напрасны стремленья.
Открытую рану в портал вдохновенья
Душа превратила, и в этом есть чудо.
Звезда засветила: известным не буду.
Чистым снегом асфальт разукрашу,
Брошу розы с улыбкой к порогу.
Город спит, время только лишь наше, —
Будем тратить его понемногу.
Я стихи почитаю о главном
И не главном на этой планете.
И всё тайное станет вдруг явным,
И Луна по другому засветит.
Я сниму с тебя бальное платье,
Ты с меня мой костюм торопливо.
И наполнятся страстью объятья,
И всё будет не пошло, красиво.
Утро кофе напоит и чаем,
Белый снег на асфальте растает.
Мы расстанемся и заскучаем,
По тому, как всё это бывает.
В новое десятилетие,
В омут иль вброд — непонятно,
В мир без прогнозов метео.
Будущее приятно:
С неба амуры стрелами,
Ангелы на свирели.
За облаками белыми
Песнь херувимы запели.
Бог всех услышал, кажется,
Помощь Его желанна:
Сложится, или скажется,
Или прольётся манной.
Нету прогнозов метео,
Но всё и так понятно.
В новое десятилетие
С теми, с кем быть приятно.
Время вращает лопасти,
Видимо, от беспечности.
Нет и не будет пропасти
Между... в объёме вечности.
Живы все мы для Господа.
Здравствуйте, вот так бывает вдруг:
В зимний вечер посреди столицы
Кружатся снежинки, словно птицы,
Не боясь метели или вьюг.
Здравствуйте, вот так бывает вдруг.
Лирика сильней любых невзгод,
Ангелы над городом кружатся.
И стихами на листы ложатся
Песни вдохновенные без нот.
Лирика сильней любых невзгод.
Я люблю, и в этом смысл весь
Жизни с непридуманным сюжетом,
Исповеди, созданной поэтом.
Счастлив, находясь сегодня здесь.
Я люблю, и в этом смысл весь.
Здравствуйте, вот так бывает вдруг:
В зимний вечер посреди столицы
Кружатся снежинки, словно птицы,
Не боясь метели или вьюг.
Здравствуйте, вот так бывает вдруг!
Без тебя, без меня эхо нового дня
Вряд ли сможет стать звонче, поверь.
Колокольно звеня, никого не виня,
Строки рвутся наружу, за дверь:
В небо, ввысь, в чистоту, обнажая мечту,
Полным взмахом расправленных крыл.
Испугав пустоту и набрав высоту,
Я остался таким же, как был.
Быт не быт, быть не быть, но важнее любить:
В каждом доме частица огня.
Ничего не забыть, только крепкая нить
С вдохновеньем связала меня.
Как себя ни готовь, сокровенна лишь кровь,
И важнее всего только ты.
Так что, милая, вновь миром правит любовь,
А поэзия верит в мечты.
ЕЛЕНЕ БУДНИКОВОЙ (АКИМОВОЙ)
С Днём Рожденья, сестра, с Днём Рождения!
Как же здорово в день января
Не сомнения, а вдохновения
Видеть в клеточках календаря!
И года не имеют значения:
Каждый год новым станет, и пусть
Будут светлыми все приключения,
Ностальгической милая грусть.
Ясность мыслей и сердца биение,
Сил запас и дорога не зря.
С Днём Рожденья, сестра, с Днём Рождения
Каждый год в пятый день января!
С РОЖДЕСТВОМ!
На окошке зажжённой поставлю свечу,
Чтоб Мария пришла на рассвете.
Я Ей место в душе дать навечно хочу:
Там, где радость, надежды и дети.
Где любовь, и где вера, и где торжество
Сил добра, где мечты и свобода.
Где сбываются сны, где всегда Рождество,
Несмотря на столетья и годы.
На окошке свеча, в Вифлееме звезда
И волшебная сладость молитвы.
Матерь Божия, будь с нами всюду всегда:
В мирных буднях и тяжестях битвы.
P.S:
Без любви жизни нет, время не обмануть.
Всё серьезно, а не понарошку.
С Рождеством! С Рождества начинается путь:
Со свечи, что стоит на окошке,
В каждой русской душе.
От дурных новостей до решительных битв,
От придуманных снов до непрожитых фраз —
Ослепляющий пламень беззвучных молитв
Помогал находить выход здесь и сейчас.
Я рубил, как мечом, прямо в небо окно.
Было всё нипочём, и почти всё равно,
Когда нож продолжал по душам разговор,
Когда кровью на снег, когда рифмой в упор.
Время выбрало время и сделало шаг.
И слова на слова, за делами дела.
Лишь сегодня понятно, что было не так,
Но не сбросить седла, не порвать удила.
За галопом в галоп, за аллюром в аллюр,
Покоренье Европ, среди пуль много дур.
Повезло: не досталось, однако, свинца.
Я живой, я живу, я дойду до конца.
То ли рай, то ли ад, то ли где-то не там
Вечность встретит однажды с букетом цветов.
Прогуляется осень по чистым листам,
Соберёт месяц март петербургских котов.
А пока облака и сплошной непокой.
Выдох-вдох, омут-брод и костёр за рекой.
Много, в общем, всего, без чего не найти
Мне себя самого на тернистом пути.
История болезни не нова:
То щемит грудь, то нервы, то нет сил.
Я прохожу, как ветер, жернова.
Я полстраны родной исколесил.
Россия — мать. И истина проста:
Быть с нею вместе больше, чем удача.
Впитав любовь распятого Христа,
Она весною, как берёзка, плачет.
Она хранит в себе себя саму,
И терпит боль, и помогает всюду.
Её совсем нельзя понять уму,
Её всегда спасает только чудо.
Я русский, это значит, я живой.
Я не умру в болезненном припадке,
Когда поля укроются травой,
Когда стихи появятся в тетрадке.
Всё много проще ветром в жернова:
Вхожу и выхожу, не замечая.
История болезни не нова
Для всех, кто песней каждый день встречает.
Плесните мне шампанского, мадам,
А лучше дайте из горла «салюта».
Хочу вернуть мгновения, как будто
Не суждено быть прожитым годам.
Плесните мне шампанского, мадам!
О, рыженькая Галя, вижу Вас
В моей каюте на борту фрегата.
Мы с Вами в ней матрасились когда-то,
Был самым удивительным матрас.
О рыженькая Галя, вижу Вас!
И Вас, Элен, мне не забыть уже:
Чулки и каблуки под звук канкана.
Вы мне мои залечивали раны,
Мне нравились все Ваши неглиже.
И Вас, Элен, мне не забыть уже!
Мне не забыть вовеки Натали:
Такую не найти в заморских странах.
Я с нею был героем всех романов,
Придуманных поэтами земли.
Мне не забыть вовеки Натали!
Татьяна, с Вами был особый шик:
Стихи читали по ролям в постели.
Вы как никто ласкать меня умели
И знали много больше лучших книг.
Татьяна, с Вами был особый шик!
Плесните мне шампанского, мадам,
А лучше дайте из горла «салюта».
Хочу вернуть мгновения, как будто
Не суждено быть прожитым годам.
Плесните мне шампанского, мадам!
Вот и всё: что хотел, то сказал.
Может, быстро а, может, невнятно.
Мы уйдём, опустеет, как водится, зал.
Я жалею, что вход в него платный.
Но иначе нельзя: в этот сумрачный век
Быть непросто обычным поэтом.
Нету денег в бюджете не только на снег —
Нету их и на жаркое лето.
Я не всё написал, я ещё напишу,
Если Господу будет угодно.
Извините за то, что всё время спешу,
Обнажая мечты принародно.
Не за деньги, поверьте, я всё рассказал.
Я хочу время сделать добрее.
Вот и всё: опустеет, как водится, зал,
Там, где Саша для вас был с Андреем.
Никто не ушёл: все со мною, все рядом.
Любой рок-н-ролл по вселенной парадом.
Им нет тридцати, мне уже за полсотни.
Бетховен, прости, я фанат подворотни.
И рифмами твёрд ещё больше мальчишка.
Аккордом аккорд, вспышка — искрами вспышка.
Где шапки в снегу, свистопляс до рассвета,
Как прежде могу жечь по пояс раздетым.
Живая струна, колокольцы на шее.
Какая война без ста граммов в траншее?
Любой рок-н-ролл по вселенной парадом.
Никто не ушёл: все со мною, все рядом.
Не теряйте себя, чтоб потом не искать
Оправдания глупостям всё же.
Ничего никогда не вернётся опять,
Мы не станем ни мигом моложе.
Радость в сердце всегда безнадёжно жива,
Думы просто ветра в чистом поле.
И на месте обид остаются слова,
Лишь в прощенье спасенье от боли.
Телефонные книги хранят номера
Даже тех, кто звонить уж не будет.
Память любит всегда возвращать во вчера,
Так живите ж сегодня как люди.
Не теряйте себя, чтоб потом не искать.
Доверим всё Богу, прогоним тревогу, —
Он знает, зачем и когда;
Где мало, где много, где соль на дорогу;
Где запутеводит звезда.
Ошибки простятся, мечты воплотятся, —
Он знает, зачем и когда.
Враги отдалятся, врачи пригодятся,
Считать перестану года —
Ни мало ни много такая дорога.
Он знает, зачем и когда.
Прогоним тревогу, доверимся Богу,
Тому, Кто нас любит всегда.
Уж за туманами не еду и не хожу по краю бритвы.
Уже не радуют победы в судах да и на поле битвы.
Уже полвека, даже боле, ко мне по отчеству соседи.
Уже есть ощущенье боли, уже все молодые леди.
Уже без шика по Арбату, уже с ментами можно пиво.
Уже — а помнится, когда-то гитара бредила мотивом.
Хотя забыли пальцы струны, хотя причислили к поэтам,
Я все равно останусь юным в мечтах и поисках ответов.
Вот так, не возражай, не надо искать без повода кого-то.
Я Питер помню Ленинградом с любым за Невским поворотом.
Уже — а стало быть, приеду и не вернусь из снов обратно.
В четверг, во вторник или среду — мне быть собой всегда приятно.
Страшно подумать, однако
Неважно, курим иль пьём.
Все мы умрем от рака,
Но не все до него доживём.
Встречное течение, радость приключения.
Или увлечение, или тихий ход.
Просто развлечение, встречное течение,
Точкой назначения вряд ли станет лёд.
Ты моя, как водится, стрелки хороводятся.
Осень распогодится, и пройдут дожди.
Все дороги сходятся, ты моя, как водится.
Небо кислородится, счастье тихо жди.
Где теченье встречное, где судьба сердечная,
Где любовь, есть вечное, — не наоборот.
Радость бесконечная, где теченье встречное.
Обнажив беспечное, солнцем плавит лёд.
Смерть в игле, игла в яйце,
Дальше заяц с уткой,
Волк, медведь в большом ларце.
Сказка стала шуткой.
Жутко власть отдать врагу,
Есть в запасе силы.
Юморить я не могу —
В бок вонзятся вилы.
Страшно очень может быть.
Я несмел, однако.
Нужно родину любить,
Не вступая в драку.
Век пройдёт, уйдём и мы,
Кто б куда ни бегал.
Вот и нет у нас зимы,
Льда, метели, снега.
Что в начале, то в конце,
Сказка стала шуткой.
Смерть в игле, игла в яйце,
Дальше заяц с уткой.
Без Медведева уже,
Он навек в совбезе.
Так тоскливо на душе,
Что коньяк не лезет.
Однажды шутка и до Вас дойдёт,
И Вы тогда заметите с упрёком,
Что не такой я полный идиот,
Что без меня Вам очень одиноко.
Что часто вспоминаете в тиши
Моё стремленье обнажать пороки;
Как Вы мне говорили «не спеши»,
Но я писал, я посвящал Вам строки.
Тогда весьма простой казалась цель:
Азы любви не познают словами.
Я Вас тащил, как водится, в постель.
Я так хотел быть обожаем Вами.
Но Вам хотелось царства и коня,
Или хотя бы просто президента.
Вы говорили «только не в меня»,
Не понимая остроту момента.
Незримо пламень превратился в лёд,
И месиво стихов в душе застыло.
Однажды шутка и до Вас дойдёт,
И Вы поймёте, как Вам чудно было.
Жизнь такая, что всё хорошо будет дальше.
С каждым мигом иду по земле этой дольше.
Просто времени нет для неправды и фальши,
Я не верю вождям и священникам больше.
Храм души для меня и во мне постоянно —
Это пламень свечи и спасенье от мрака.
Мне семья заменила все райские страны,
Я не стал суеверным от боли, однако.
Не беда, что с годами не стану моложе ,
Что удачу никто не подносит на блюде.
Жизнь такая, что всё хорошо будет всё же.
Мы не звери, мы лишь не безгрешные люди.
Я не сразу пришёл и не сразу нашёл.
Путь дорога моя, как известно,
Ни стаканом на стол, ни струной в рок-н-ролл,
Но зато откровенно и честно.
Обнажились слова, сединой голова,
Где потери всё время жестоки;
Где я выжил едва, ибо правда права:
Не даются без истины строки.
Возраст тем и хорош, что стирается ложь.
За страданьями следует вера.
Ибо тупится нож, ибо город хорош,
И давно как не кажется серым.
По аллеям хожу и себя нахожу
То в листве, то в траве, то в росинке.
И судьбой дорожу, и других не сужу.
Рок-н-ролл звучит в каждой пластинке.
Точки, в общем-то, нет; ни к чему кабинет.
Все прямые чисты, как известно.
Вот такой мой ответ: без парада планет,
Но зато откровенно и честно.
ФЕВРАЛЬ
За грешность плоти заплачу здоровьем —
Такая плата, в общем, справедлива.
Я страсть когда-то называл любовью,
А ангел в небе плакал молчаливо.
Учила жизнь, менты, врачи, колёса —
Исколесил страну и четверть мира.
Искал ответы, находил вопросы.
Мне помогала быть не мёртвым лира.
Жене спасибо, её маме, детям —
Они и есть богатство, как иначе.
За все ошибки только я в ответе,
Ведь ангел больше в небесах не плачет.
Неважно, как завтра, сегодня - важнее
Быть чище, добрее, смелее, нежнее!
Ведь люди всегда, просто грешные люди,
Любите, прощайте, и счастье прибудет!
Как в песенке, в той,в голубом вертолёте
Своё эскимо, неслучайно, найдёте,
Подарки прохожим, как есть, честь по чести,
Какое же счастье - быть рядом! Быть вместе!
Быть чище, добрее, смелее, нежнее,
Неважно, как завтра , сегодня - важнее!
А завтра наступит таким же хорошим,
По лужам пройдём в красно-чёрных калошах,
Нас не напугают свинцовые тучи,
По радуге ввысь проведёт солнца лучик.
Мы станем добрее, смелее, нежнее,
Не завтра, сегодня! Сегодня - важнее!
Солнышко присело на крыльцо,
По двору мороз гулял не шибко.
У войны недетское лицо,
У победы глупая улыбка.
Я смотрел в глаза и видел дно
Океана страсти и влеченья.
Богом миру многое дано:
Опыт жизни — вечное ученье.
Месяц ночью вышел в огород,
Звёзды были будто в торте свечи.
Память знает каждый поворот
И тем самым от унынья лечит.
Будущее замкнуто в кольцо,
Всё ценнее каждая ошибка.
У войны недетское лицо,
У победы глупая улыбка.
Забываясь, остывает боль,
И огонь не выжигает строки,
Испаряет рифмы алкоголь,
Обнажая миру все пороки.
Голос крови ускоряет кровь,
Пляшут буквы в этой круговерти,
Я люблю, и знаю, лишь любовь
Даст возможности не дождаться смерти.
Было, будет, как всегда, не раз,
Времена совсем не выбирая,
В сердце попадут осколки фраз,
Чтобы ключ найти к воротам Рая.
Ребус иль шарада - не поймёшь,
Где мечты, где просто ностальгия,
Не играй с огнём, коль ты живешь,
Рвутся путы на груди тугие!
Крыльев взмах, и остывает боль,
Обнажая миру все пороки,
Испаряет рифмы алкоголь,
И следами остаются строки
На снегу, на камне, на траве,
На бумаге или на экране,
Всё плохое только в голове,
Для души всегда найдутся сани!
Сверху вниз иль вверх , наоборот,
Ни к чему мне энцефалограмма,
Лирика - не в написании нот!
Вера - вне христианства и ислама!
Только Бог нам предлагает роль,
Только с Ним в пути не одиноки,
Забываясь, остывает боль,
И огонь не выжигает строки.
Футболить счастье, благодать плодя;
Смотреть на мир и говорить без злобы.
И никого не ранить, уходя;
И след оставить незаметный, чтобы
Пришедшим следом было легче быть
Во времени, со временем; и даже
Не думать, а, безумствуя, любить;
Не пачкать снег не нужной миру сажей.
Я сам из тех, кто с ангелом на «ты»,
Хотя не ангел — зеркало в подмогу.
Футболить счастье, исполнять мечты,
От павших листьев расчищать дорогу.
Не просто жизнь, а целая страна.
И не одна, как водится, эпоха.
Спасительно-всесильная весна:
Где ледоход, там не бывает плохо.
Несусь сквозь сны, покой не находя,
Сметая прочь заносы и сугробы.
Футболю счастье, благодать плодя.
Смотрю на мир, лишенный напрочь злобы.
Где печаль, а где скука, ручку в руку без стука.
Что мне снилось ночами и что было во сне.
Жизнь — забавная штука и хмельная наука.
Твоё имя навеки ближе близкого мне.
Нет обыденной прозы, Русь, поля да берёзы.
Разве можно тверёзым осознать красоту?
Смех понятен сквозь слёзы, куча яблок с мороза,
И смертельная доза рифм плодит чистоту.
Круг за кругом планета ищет лучики света. —
Это лучше ответа на ненужный вопрос.
Смысл спрятанный где-то, князь по пояс раздетый,
Его имя навеки — символ крови и слёз.
Время ищет, однако, выход в небо из мрака.
Пусть за дракою драка, пухом землю стелю.
Нет прекраснее знака, где-то лает собака.
Я же волком не вою: я кричу, что люблю
Жизнь, забавную штуку и хмельную науку.
Всё, что было ночами и что снилось во сне.
Где печаль, а где скука, ручку в руку без стука.
Твоё имя навеки ближе близкого мне.
Нам тогда не хватило терпения,
А теперь не хватает огня.
Там, где пройдены точки кипения,
Места нет для былого меня.
Страсть непросто найти на развалинах,
Годы жизни — не только броня.
Дров наломано, леса навалено,
И тебе не хватает меня.
Не стал крутым лишь потому, что был.
Не стать святым, пока ещё дышу.
Свеча горит, и уголь не остыл, —
Об остальном, наверно, напишу.
Когда-нибудь Вы вспомните, мадам
(Не верю в то, что Вы мадмуазель).
Я наших тайн огласке не предам.
Так странно, но не хочется в постель.
Греху не быть, как и не быть беде,
Хотя есть всё: квартира и ключи.
А помнится, искали место, где,
И не хватало времени в ночи.
Теперь, когда сомненья улеглись,
Вы помните все строки наизусть.
(Давным-давно твоё «не торопись».
Во мне ни много и ни мало — грусть).
Свеча горит, и уголь не остыл.
Я как и прежде о себе пишу.
Не стал крутым лишь потому, что был.
Не стать святым, пока ещё дышу.
Я ночью небо пухом застелю
И в окнах на земле расставлю свечи!...
Пусть видят все, кого душой люблю,
Как память мои раны в сердце лечит...
Ушедшим - слава, с ними рядом Бог
И с нами - мы живём за всё в ответе...
Особенность не пройденных дорог,
В том, что по ним пройдут когда то дети...
Ища покой и непокой в ночи,
В лучах звeзды, увидь колосья хлеба,
Согрей себя и всех теплом свечи,
И пухом застели, как землю, небо!...
Приватные подарки, словно танцы,
Что на снегу станцуешь босиком.
Нас снимут на айфоны иностранцы
И на ютубе выложат тайком.
Скрывать от всех давно как нет причины.
Вращает время стрелки, торопясь.
Я с каждым шагом всё мудрей мужчина,
Ты женщина, с которой вечна связь.
Большое видно лишь на расстоянье —
Не выстрела, а залпа в чистоту.
Поэзия — особое признанье,
Она приходит, когда любишь ту,
С которой танцы на снегу и в поле,
На небе, под землей и под водой.
Я начинал тогда с душевной боли,
Ты начинала яркою звездой.
Теперь мы вместе мчимся по вселенным,
Прекрасен наш стремительный полёт.
И тленное мы сделаем нетленным,
И будет свет, и ангел запоёт
Словами, что ты шепчешь мне на ухо.
ЖИВАЯ ВОДА
Живая вода по артериям пулей,
И мыслей поток, в развороченный улей.
Цитаты когда-то, теперь всё иначе:
За брошенный грошик не требуйте сдачи.
Я снова, я здесь, я внутри, я снаружи.
Слепые дожди превращаются в лужи.
Живая вода, простота в рамке света.
Внезапно закончилось жаркое лето.
Высоцкий звучит с лент магнитных повсюду,
Как жаль, я уже удивляться не буду,
Поскольку давно наповал без причины.
Костёр разгорелся в ночи от лучины.
Живая вода паром так и не стала,
И плавился воздух под рокот металла.
Простите меня, моя юность и детство.
Я взрослость свою не считаю наследством.
Живая вода в моих венах не пиво.
Три тополя в парке стоят молчаливо.
И грации, грани пустого стакана.
Осталась под сердцем смертельная рана.
Все вместе на месте, но нет Башлачёва.
В окно моё Янка, и, кажется, Лёва.
Звените стаканы, играйте кларнеты.
Ну, как вы вот так напоите поэтов
Живою водою в обмен на искусство?
Порою случаются странные чувства.
И плакать, и лить, хотя, впрочем, —не буду.
Не сдержишь поток вдохновенья посудой.
Какими бы точными ни были пули,
Где мыслей поток, развороченный улей,
Живая вода смоет всё без осадка.
Следы сохранит не айфон, а тетрадка.
Жаль, письма мои ты тогда не читала
И, в музах оставшись, женою не стала,
Звездой рок-н-ролла с кокосом и бредом,
С палёною водкою вместо обеда.
Другие теперь и пути, и дороги.
Бессонные ночи — источник тревоги.
Но те же мечты о любви и Париже:
У Эйфеля небо становится ближе.
И дальше, и больше, и как-то иначе,
Когда нет решения, нет и задачи.
Мы выпьем на крыше, чтоб в поисках смысла
Сложить на граните случайные числа:
Ещё без дефиса, но как-то упрямо.
Живая вода у подножия храма
Масличной горы в лабиринтах Тибета.
История просто другая планета.
Сценарий заложен в сонетах Шекспира,
Ты слышишь шаги параллельного мира.
Я слышу, я вижу, я чувствую кожей,
Как мы при похожести так не похожи.
Война не война, а лекарство от скуки.
Поэзия выше законов науки.
Одни упадут, но другие не встанут
И, встретившись вместе, от смысла устанут.
В кино, на которое в ложу билеты,
С попкорном и колой, но я не об этом.
Во тьме даже свечка пылает звездою
У тех, кто наполнен живою водою.
Мертвым грузом печали путь, не ставший прямой.
Там, где нас не венчали, нет дороги домой.
И обычные встречи, данный другу обет.
Время больше не лечит, тает в воздухе след.
Годы судят иначе — седина адвокат.
Осень листьями плачет, предвкушая закат.
Исчезает тревога, никуда не спешу.
Ведь живу я для Бога, и для Бога пишу.
Грусть давно не обуза, как закон ни суров.
Чувства выразит муза, выдав порцию слов.
Все мы тленны на свете, пока свет не погас.
Всему лучшему дети научить смогут нас.
Радость вместо науки, не во снах —наяву.
И появятся внуки, верю, что доживу
И продолжу дорогу после жизни земной.
С благодарностью к Богу, отойдя в мир иной.
На многое смотрю теперь иначе:
С улыбкой, ностальгией, помнишь ли?
По классике, родители на даче,
А мы другого места не нашли.
Вино и чай, печенье и конфеты —
Всё на потом, до самого утра.
Нам было жарко, как на море летом.
Забавная у нас была игра.
Тогда стихи, хранимые в тетрадке,
В твоих глазах вердикт искали свой.
А помнишь, как в лесу, в одной палатке,
Когда погас фонарь над головой?
Мы погорели, но остались живы.
На нас косились все учителя.
Дворовые гитарные мотивы
И ноты до, ре, ми, фасоль, си, ля.
Я и сейчас на всё смотрю иначе:
Сквозь призму ненаписанных стихов.
И как родитель посещаю дачи,
Давая детям повод для грехов,
Оставив им вино и сигареты, —
Я не блюститель нравов чистоты.
Лишь потому, что есть на свете где-то
Или, точней, была когда-то ты.
Ц.Н.C.
Время, козырь в колоде страстей,
Незаметно крапит все колоды.
Внуки наши сменяют детей,
Чтобы скрашивать радостью годы.
Жизнь летит, есть такая игра.
Мы теряем, мудрея и веря,
Что нескоро наступит пора
Нам пополнить земные потери.
Я о грустном сейчас не хочу,
Хотя, вспомнив и про Николая,
Ставлю в сердце, как в храме, свечу:
Пусть внутри, не сгорая, пылает.
Он сейчас выпьет там за тебя,
Как и мы за тебя выпьем тоже.
Пожелаем открыто, любя,
Оставаться подольше моложе.
Больше радости, меньше тревог,
Пусть исчезнут тоска и печали.
Пусть хранит вас и близких вам Бог,
Ну а время даёт флэш-рояли.
Между нами небо с облаками,
Между нами тучи иногда,
И мы время, трогая руками,
Провожаем в никуда года.
Радость сердца - памяти подмога,
Всем нам счастье бытия дано,
Там и тут любовь и вера в Бога,
Вот такое вечное кино.
Между нами небо с облаками,
Между нами тучи иногда,
И мы время, трогая руками,
Провожаем в никуда года.
Виски нам красят годы в серебро,
Шойгу поздравит в этот день с экрана.
А я — я напишу сегодня, бро,
Тебе в Вотсаппе: «Уходить нам рано».
Погон курсантских память — на века;
Как дружбы оберег, тепло шинели.
А над землёй всё те же облака,
А в хит-парадах песни, что мы пели
И что поём при встрече каждый раз,
Наполнив водкой рюмки и бокалы.
Как жаль, что с каждым годом меньше нас:
Комбат ушёл и ротного не стало.
Мы помним всех и всех помянем, брат.
А в этот день тебе я пожелаю:
Живи подольше, счастлив будь и рад,
И пусть огонь любви в тебе пылает!
И пусть виски покрасит в серебро
И у детей свои родятся дети!
Мы молоды всегда, покуда, бро,
Нам юностью курсантской память светит.
У нас с тобою не сложилось в школе,
И после было как-то невзначай,
Поскольку была замужем в неволе.
Всё много проще, чем зайти на чай.
Счёт времени буквально на минуты,
Мгновенья страсти — не ночной полёт.
Как не в тебя, в тебя входил как будто.
Зачем всё было, кто сейчас поймёт?
Однако, было, каюсь, не жалея.
В глазах твоих упрёка не найти.
И с рифмами беззвучными хмелея,
Не говорю: «За прошлое прости
(Нет на душе ни горести, ни боли,
Нет смысла в sms-ке «не скучай»),
За то, что как-то не сложилось в школе
И то, что было после, невзначай».
Было безвременье, стало безденежье, круто
Из девяностых всё постиралось как будто.
Выросли дети и не играют в бандитов.
Антисемиты больше не ищут семитов.
Сны не о том, мысли о вечном нередко.
Вместе с котом смотрит в окошко соседка.
И не зовёт в гости на кофе с блинами.
Время поёт, но не о нас и не с нами.
Так же пишу быстро и искренне строки.
За анашу снилизили цену и сроки,
А дистиллят вытеснил водку и вина.
Прячется брат — страшно являться с повинной.
Время не ждёт, но никуда не уходит.
Сердце поёт, не одеваюсь по моде.
Мне всё равно, что там судачат соседи.
Ясно одно: крыша тихонечко едет.
А наяву: санкции, кризис, угрозы.
Так и живу, крася поэзией прозу.
Из девяностых вниз на столетья как будто.
Время не просто любит завязывать путы.
Просто жизнь без тебя пуста.
Время, кажется, крутит напрасно.
Не начать, не порвать листа,
Не пролиться кроваво-красным.
Драка — повод оставить след
На снегу, до весны, без срока.
Без тебя даже жизни нет,
Да и смерь без тебя одинока.
Улыбнись, и услышь слова.
За порогом есть вспышка света.
Мы имеем на всё права,
Не совсем понимая это.
Просто жизнь без тебя пуста.
Словно вечность, вино в стакане.
Молча смотрит луна с моста,
Темнота в невских водах канет.
И всего-то один лишь миг
Для души, что не стала бренной.
Тишина, шёпот, голос — крик
Разнесётся по всей вселенной.
Ибо жизнь без тебя пуста.
Несотворённые кумиры.
Нет, кроме Бога, никого.
Пути от лиры до сатиры
Важнее, может быть, всего.
Погиб поэт, невольник чести,
Сварился в собственном соку.
И мы читаем небу вместе
Про жизнь прекрасную строкУ.
СтрокУ, а может быть, и стрОку:
Кто после смерти разберёт?
Как было часто одиноко,
Как пламень превращался в лёд!
Тяжки оковы ностальгии,
Страшат то пуля, то петля.
Да и поэты все другие —
Им пухом только тополя.
Я вроде внешностью не старый,
Могу икрою мазать хлеб,
И петь частушки под гитару, —
Всегда в почёте ширпотреб.
Однако лучше мимо кассы.
Принципиальность — не итог.
И давит бесполезность массы
Цитатностью неглавных строк.
Мой путь от лиры до сатиры,
Потом назад важней всего.
Не сотворил себе кумира,
И, кроме Бога, — никого.
Ты мне простишь не наш Париж,
Не наш Нью-Йорк, Милан, Варшаву,
И просто в мыслях повторишь
Канкан, цветы, шампань и славу
Девчонки в меру разбитной,
Не выходящей за пределы
Тех рамок, что к тебе одной
Душою рифмами и телом.
Мы не поедем в Куршавель,
Нас не напоит Барселона.
В проливе не поймаем мель
И не сорвём стоп-кран вагона.
Однако будет время быть
Вдвоём, танцуя по паркету.
Лишь ты умеешь так любить
И верить больше, чем приметам.
Не Питер манит, не Ростов,
Не Нижний, даже не Калуга,
А с неисписанных листов
Мы просто смотрим друг на друга.
Давно понятен адресат,
Сломались коды по привычке.
Неважно, что нельзя назад.
Не дернуть время за косички.
Но можно натянуть струну,
Аккордом оживив гитару.
Стокгольм приветствует весну,
И Лондон открывает бары.
И ты, конечно, повторишь
Всё то, за что неумолимо
Забыть пытается Париж,
По встречке мчась куда-то мимо.
По тропинке домой — рок.
По дороге к себе — кровь.
Только я так суметь смог:
Метить в глаз, а попасть в бровь.
Тишина тишине — враг.
Пустота пустоте — друг.
Отчего у меня так,
И в квадрате один круг?
Предложи мне ещё раз:
Я смогу, я всегда мог
Распечалить печаль глаз,
Застрочить пелену строк.
Небо смотрит порой вниз,
Лес горит, Ангара ждёт.
Мне не нужно туда виз,
Дёготь знает, где брать мёд.
Очертанье земли, ночь,
По стволам берёз течёт сок.
Все сомнения с пути прочь.
Пусть звучит, пока есть, рок.
Прогорят в чистом поле костры, Янка в общем, конечно, права:
«Боевая ничья до поры остановит часы и слова».
А потом, где косые дожди, там и ранам не нужно бинта.
Саша скажет: «Погоды не жди, — и добавит, — а ну, от винта!»
Полетим, закружим, запоём, — остальное пустой разговор.
Мы давно, как плохого не ждём, — «всё по плану», — я знаю, Егор.
Время бродит внутри и в крови, вирус песен, не спетых тогда.
«Нету тех, кто не стоит любви», — и так было и будет всегда.
[андрей алякин]